Сергей Лавров: Мы сегодня провели мероприятие, которое открывает решающий, самый ответственный этап российского председательства в ШОС, этап подготовки к саммиту Шанхайской организации сотрудничества в Уфе 9-10 июля этого года.
Нашу работу мы начали с поездки в Кремль, где министров иностранных дел и руководителей постоянных органов ШОС принял Президент Российской Федерации Владимир Владимирович Путин. Он обозначил основные ориентиры, которые стоят перед всеми нами на ближайшем отрезке, когда должна быть обеспечена результативность подготовки к саммиту в Уфе.
Мы в ходе дискуссии на состоявшемся уже после встречи с Президентом заседании Совета министров иностранных дел рассмотрели основные проекты итоговых документов, которые будут вынесены на саммит в Уфе. Прежде всего это Стратегия развития ШОС до 2025 года, которая носит всеобъемлющий характер, охватывает все сферы нашего взаимодействия. Ещё один очень важный документ посвящён 70-летию Победы во Второй мировой войне. Его проект тоже будет представлен на рассмотрение глав государств.
Важное значение для наращивания эффективности нашего взаимодействия в рамках Шанхайской организации сотрудничества в свете угроз, которые возникают в нашем регионе и по его периметру, будет иметь программа, проект которой тоже сегодня мы рассмотрели — программа ШОС по борьбе с терроризмом, сепаратизмом и экстремизмом на 2016-2018 годы. И отдельно одобрен проект заявления, который также будет вынесен для одобрения главами государств — проект заявления по борьбе с наркоугрозой.
Кроме того, мы готовим ещё ряд документов, работа над которыми продолжается, включая Соглашение государств-членов ШОС о взаимодействии и сотрудничестве по пограничным вопросам.
Помимо рассмотрения проектов итоговых документов саммита мы обменялись мнениями о ситуации в регионе ответственности ШОС, прежде всего, конечно, в контексте положения в Афганистане, той непростой обстановки, которая в этой стране сохраняется, даже усугубляется, подпитывая, к сожалению, и террористическую, и наркотическую угрозы, которые напрямую начинают затрагивать стабильность и безопасность государств-членов Шанхайской организации сотрудничества. Но, как я уже сказал, предложения, которые вырабатываются для одобрения на саммите, нацеливают нас на то, чтобы противодействие этим угрозам было более эффективным.
Рассмотрели, конечно, мы и сопряжённый с этим вопрос террористической угрозы на Ближнем Востоке и на севере Африки, ситуацию в Сирии, Йемене, Ираке, Ливии. Во всех этих случаях необходимо обеспечивать исключительно мирное политико-дипломатическое урегулирование, в этом у нас абсолютно совпадают подходы. Так же как, собственно говоря, и в любом другом кризисе, включая кризис на Украине, где требуется наладить общеукраинский диалог между Киевом, Донецком и Луганском. Об этом мы тоже сегодня говорили.
Приняты рекомендации. Надеемся, они будут одобрены главами государств, которые, в случае принятия соответствующих решений в Уфе, в практическом плане откроют процесс расширения Шанхайской организации сотрудничества, прежде всего за счёт начала процесса вступления Индии и Пакистана.
Рассмотрели мы и заявку Ирана, который с 2005 года активно, деятельно участвует в работе ШОС в качестве государства-наблюдателя. Все мы высказались за повышение статуса Ирана в нашей организации в контексте урегулирования — всеобъемлющего урегулирования иранской ядерной проблемы.
Хотел бы сказать, что мы поработали активно, дружно, мы не прощаемся, потому что завтра состоится специальная конференция министров иностранных дел с участием представителей государств-членов ШОС, государств-наблюдателей и партнёров по диалогу — конференция, посвящённая региональной безопасности.
И в заключение хочу поблагодарить Генерального секретаря ШОС Дмитрия Фёдоровича Мезенцева, руководителя Региональной антитеррористической структуры господина Чжан Синьфэна за их неоценимый вклад в подготовку и сегодняшнего заседания, и заседаний по линии других структур государств-членов ШОС, которые вносят свой вклад в обеспечение результативности саммита в Уфе.
Спасибо.
Дмитрий Мезенцев: Уважаемые коллеги (я так могу с учётом моего опыта работы в СМИ обращаться к вам), хочу подчеркнуть, что деятельность Совета министров иностранных дел имеет для организации особое значение. Как сказал Сергей Викторович Лавров, сегодня обсуждался самый широкий комплекс вопросов подготовки к уфимскому саммиту организации. К рассмотрению главам государств будет представлен широкий пакет важнейших для ШОС документов.
Хочу также подчеркнуть, что вновь была подтверждена очень товарищеская стилистика отношений глав внешнеполитических ведомств и даны яркие, точные оценки взаимодействию сторон, обстановке в регионе, вопросам текущей международной повестки дня. Они были важны для всех без исключения сторон и будут учитываться в работе и штаб-квартиры организации, и Региональной антитеррористической структуры.
Тот перечень документов, о котором сказал Сергей Викторович, позволяет рассчитывать на то, что саммит в Уфе будет носить по-своему исторический характер.
Также важно отметить следующее. В плане председательства Российской Федерации в ШОС предусмотрено более ста позиций, положений. И не было ни одного случая, чтобы российская сторона изъяла что-то из этого плана или что-то перенесла. Конференции, семинары, круглые столы, базовые, серьёзные ведомственные встречи — всё было выполнено. В этом плане все без исключения принципы председательства, обозначенные Владимиром Владимировичем Путиным на душанбинском саммите ШОС, исполнялись неукоснительно. И в год российского председательства подтверждён принцип эстафетности и поддержки тех заделов, которые были сделаны сторонами в ходе председательства Таджикистана. Я думаю, что такая практика будет поддерживаться и впредь. Сергей Викторович, я хочу вас поблагодарить за оценку того, что удалось сделать нам, но это прежде всего оценка очень товарищеского, слаженного взаимодействия сторон, команд министерств иностранных дел, других ведомств, других министерств наших стран и, конечно, коллективов постоянно действующих органов ШОС. Спасибо.
Вопрос: Сергей Викторович, вопрос касается Ирана. Переговоры по ядерной программе сейчас вышли почти на финишную прямую. По-вашему, насколько позитивный или негативный результат этих переговоров повлияет на статус Ирана в ШОС, и какие сейчас препятствия стоят перед удачным заключением договора?
Сергей Лавров: Препятствий никаких на пути к удачному завершению переговоров по иранской ядерной программе не существует, если только все участники переговоров будут придерживаться политических рамок, согласованных в Лозанне на встрече министров иностранных дел и открывающих путь к урегулированию всех без исключения аспектов этой проблемы. Не хотелось бы сглазить, но пока все нацелены на результат, причём на результат, который может быть достигнут в обозначенные, предпочтительные сроки — это конец июня.
Бывает, знаете, в завершающей фазе переговоров по разным вопросам у той или иной стороны возникает искушение чуть-чуть побольше выторговать в последний момент, и это может немножко осложнить ситуацию. Пока, надеюсь, мы все движемся в правильном направлении. Наши заместители, политдиректора «шестёрки» и Ирана, сегодня работают в Вене. Завтра на конференции, о которой я упомянул, будет присутствовать Министр иностранных дел Ирана господин Зариф (Мохаммад Джавад Зариф), мы с ним тоже, конечно же, обменяемся оценками ситуации в переговорах. Прогресс налицо. Он ещё пока не окончательный, но, повторю, мы движемся верно. И, как я уже сказал, сегодня в ходе дискуссии преобладающим было мнение о том, что мы все хотим повысить статус Ирана в Шанхайской организации сотрудничества, и сделать это можно будет в контексте всеобъемлющего урегулирования иранской ядерной проблемы.
Вопрос: Вопрос Сергею Викторовичу. Сегодня поступают сообщения об ухудшении ситуации в зоне конфликта на Украине. В частности, Вооружённые силы Украины сообщают, что ополченцы начали широкомасштабное наступление в районе Марьинки. Уже сообщается о погибших. В этой связи будет ли созываться, возможно, контактная группа или «нормандский формат» — в связи с обострением ситуации? Можем ли мы говорить о двустороннем срыве минских соглашений? Спасибо.
Сергей Лавров: Я не хочу даже предполагать, что кто-то затеял сорвать минские договорённости, хотя порой казалось, что в Киеве немало желающих это сделать. Об этом свидетельствует и отношение к обязательствам Киева по проведению амнистии и конституционной реформе, организации выборов по согласованию с Донецком и Луганском. Но, конечно же, обострение военной ситуации на линии соприкосновения на сегодня является самым острым вопросом. Я не имею точной информации. У нас есть наши местные представители в совместном центре координации и контроля, который, напомню, состоит из российских и украинских офицеров, был сформирован по личной просьбе Президента Порошенко ровно для того, чтобы объективно оценивать ситуацию и помогать специальной мониторинговой миссии ОБСЕ определять, кто нарушает эти договорённости о прекращении огня и об отводе тяжёлых вооружений. Замечу, что мы уже достаточно давно обращаем внимание на то, что, судя по той информации, которая доступна с мест боевых действий (теперь уже), с территорий, которые находятся вдоль линии соприкосновения с обеих сторон, только со стороны, контролируемой ополченцами, поступают репортажи о колоссальных разрушениях гражданской инфраструктуры, больниц, школ, детских садов, жилых домов. Только на той стороне почему-то гибнут мирные жители. Со стороны, которая контролируется украинским правительством, поступают сообщения о гибели военнослужащих. Мы для того, чтобы разобраться в этом вопросе, обратились в ОБСЕ с просьбой поручить специальной мониторинговой миссии докладывать не только, кто, сколько раз и куда стрелял, но обязательно докладывать, каковы были цели этих обстрелов и кто от этих обстрелов страдает — мирные граждане или боевые подразделения, которые ведут артиллерийский огонь по населённым пунктам. Я убеждён, что это очень простая задача, которую специальная мониторинговая миссия обязана выполнить, чтобы у всех была полная картина, что же там на самом деле происходит, кто нарушает не только минские договорённости, но и нормы международного гуманитарного права, обстреливая населённые пункты с завидной методичностью.
Повторю, для того, чтобы это всё пресечь, действует центр координации и контроля, там есть специальная мониторинговая миссия ОБСЕ. Мы будем готовы собираться в любом формате для того, чтобы призывать стороны к соблюдению договорённостей, но на месте есть все необходимые механизмы. Надо просто их полностью задействовать и не пытаться их игнорировать, а то и подвергать сомнению их дееспособность.
Но самое главное — это видеть всю картину и отдавать себе отчёт в том, что, наверное, те, кто пытается обострять военную ситуацию на линиях соприкосновения (кто бы это ни был), вольно или невольно преследуют цель не дать двигаться вперёд по всем другим ключевым, прежде всего политическим, экономическим и гуманитарным, аспектам выполнения минских договорённостей. Потому что пока люди заняты стрельбой, наверное, есть предлог не заниматься политическими реформами. Хочу ошибаться, но такое впечатление создаётся, от него трудно избавиться.
Но закончить хочу на позитивной ноте. Вчерашние заседания рабочих подгрупп, которые состоялись в Минске, не достигли окончательных результатов по каждому из обсуждавшихся вопросов, тем не менее есть движение вперёд, в том числе и по вопросу демилитаризации Широкино, по вопросу включения в список отводимых вооружений артиллерии и миномётов ниже 100 мм; есть определённое продвижение вперёд и по ряду других направлений, в том числе по вопросам начала (наконец-таки!) прямых консультаций между Киевом, Донецком и Луганском относительно подготовки к проведению местных выборов. Не буду забегать вперёд. Намётки есть, они достаточно позитивные. Сейчас важно, чтобы всё, о чём договорились, было доведено до конца — а для этого назначены уже новые встречи соответствующих подгрупп, — и важно, чтобы никто такими рецидивами военной активности не сорвал этот намечающийся, хрупкий прогресс.
Спасибо!